Правила жизни Галицкого: О «Магните», бизнесе, политике и о себе

Фото: Е. Разумный/Ведомости

— Наша история банальна настолько, что даже не знаю, о чем рассказывать. Много думали, как лучше сделать, день за днем создавали команду, открывали магазины, логистические центры. Все через банковские кредиты, через размещение на бирже, когда эта возможность появилась. Ни философского камня, ни рецепта, как его найти.

— Нам кажется, что у нас сильная команда. Мы 15 лет мучились, чтобы создать единое информационное и эмоциональное поле для сотрудников, — и создали. Я ничего бы не мог сделать без команды, я — обычный человек.
Причем индивидуально каждый вряд ли что-то особое значит — можно любого заменить. Вообще, роль людей в бизнесе преувеличена. Если система создана правильно, она сама генерирует стремление добиваться результата.

— Я всегда к советам директоров отношусь скептически. Приходят люди, которые вообще не занимаются этим бизнесом оперативно и будут рассказывать, что мне делать?! Ну, давайте я сейчас пойду к врачу и расскажу, как ему оперировать. Советы директоров работают там, где собственники не управляют бизнесом.

— Когда ты постоянно находишься под напряжением, то думаешь порой, что лучше ужасный конец, чем ужас без конца. У меня по российским дорогам ездит 6 тысяч грузовиков, 20 тысяч водителей. Когда случается ДТП, я вздрагиваю. Вот вам смешно, а я не сплю по ночам. Ведь они в автобус могут въехать или куда-то еще.
И таких вещей невероятное количество, они происходят каждый день. Когда у тебя компания, в которой работает 260 тысяч человек, ты спишь со снотворным, постоянно находишься в состоянии аффекта.

— У меня всегда был и остается фактический контрольный пакет. При существующей стоимости «Магнита» — сейчас около $25 млрд (данные на 2014г.) — непросто взять и скупить существенный пакет акций, будь то 10%, 15% или 20%.
Но это только одна сторона медали. Если кто-то сможет управлять лучше меня, наверное, рационально будет уйти. А если такого человека нет, то и разговоры об этом, увы, бессмысленны.

— В бизнесе нет вопроса о преемнике. Меня не интересует, что будет после меня. Почему меня это должно интересовать?

Фото: Игорь Глазко / Югополис

— В бизнесе надо не бояться каждый день выходить с открытым забралом и иметь шанс потерять все. Когда ты боишься потерять все, ты должен признать, что у тебя уже нет той воли, которая была. Надо уважать себя. Надо верить в себя.

— Я с уважением отношусь к малому бизнесу, но организации, которые им созданы, немного «вечно обиженные». Малому бизнесу всегда будет плохо, и они всегда будут искать виновных, потому что конкуренция с каждым днем только нарастает.
Проигравший конкуренцию не хочет искать вину в себе и начинает рассказывать сказки про ЦБ, инфляцию, высокие ставки по кредитам и пр. Я в таких случаях всегда говорю одну фразу: «Вперед к зеркалу, товарищи!».

— Мы все время все усложняем. Всегда придумываем какие-то вещи. Предприниматели создали вокруг себя ореол. Помню, читал в одном интервью, что эффективные бизнесмены работают по 16 часов в сутки. Мне так смешно стало. Абсолютные глупости! Никто никогда не работает по 16 часов. Это физически невозможно. Это все сказки и ореол, созданный вокруг каких-то успешных людей. Думать о бизнесе, да, можно все время. Но говорить об этом как о работе…

— Вы будете смеяться, но я стараюсь во всем честно вести бизнес. Базисно мы должны быть честными и делать честный бизнес. Потому что это приятнее.
Зачем постоянно быть шулером? Я не понимаю кайфа в том бизнесе, где ты не можешь победить своим интеллектом конкурента.

— Бизнес — это жесткая конкурентная среда. Как только ты начинаешь думать, что против тебя работают какие-то дурачки, что можно нанять каких-то людей — даже сильных — и они будут работать вместо тебя, тут ты и закончишься.
Против тебя работают реально сильные, страшные товарищи, которые спят и видят добиться успеха. Как только ты перестаешь их уважать, они тебя и съедят.

— Я не советовал бы заниматься бизнесом. Все советуют это делать, а я – нет. Это очень тяжелый труд. У тебя есть клетка 6 на 12 метров, которая называется кабинетом. И ты условно досрочно освобожденный. Я себя поймал на мысли, что на протяжении 20 лет в выходные завтракал на работе. Именно в выходные – в субботу и воскресенье. 20 лет — вряд кому-то это понравится.
Сказочный ореол вроде Ричарда Брэнсона в космическом костюме — это сказки для лопухов. Это настоящий сложный труд, потому что ты воюешь с такими же, как ты. И ты не сделан из чего-то другого. Все, что ты можешь — это больше работать.

— Я родился бизнесменом. Был бы художником — был бы несчастлив. Был бы журналистом — был бы несчастлив. Был бы политиком — был бы несчастлив.
Каждый должен научиться соответствовать своему ремеслу. Мы в России все специалисты широкого профиля. Но именно то, что мы должны делать, мы делаем плохо. Когда мне говорят: «Наверное, ваша следующая цель — политика», — меня это невероятно оскорбляет. Потому что я считаю, что нет ничего выше моего ремесла.

Фото: Виталий Тимкив / РИА Новости

— Пойти в политику… Это очередное заблуждение. Кто вам сказал, что политики более счастливые люди, чем коммерсанты?
Мне вообще кажется оскорбительным вопрос, почему я не иду в политику. А почему я должен туда идти? Чтобы жить на благо этой страны? У меня нет такой задачи. Я не мессия. Меня устраивает то, что я делаю. Я хочу зарабатывать деньги.

— Простые люди — они как дети. Поэтому политики вынуждены говорить не так, как надо, а так, как их хотят услышать. А есть люди, которым не всегда говорить правду не очень хочется. Может, я к их числу принадлежу. Поэтому я буду несчастлив, когда буду говорить те вещи, которые должен говорить, а не те, что надо бы…
Когда надо соврать, я совру. Но я хочу врать тогда, когда я хочу врать, а не когда я должен врать.

— Вообще я считаю, что это наказание — быть депутатом. 200 дней в году быть обязанным сидеть в кресле и о чем-то спорить с Жириновским. Есть ли худшее наказание, чем спорить с коммунистами и Жириновским 200 дней в году? Я бы выбирал — две недели за хулиганство в тюрьме или 200 дней в Думе с этими товарищами спорить.

— Большие государства — особенно такие, как Россия — не могут выжить, если они не сильные. Мы не все делаем правильно. Но с народом, который 18 веков жил без демократических институтов, как только будет полная слабость, страна рассыплется. Я против сильной руки, но я понимаю, что государство должно быть сильным.

— Небогатые люди, которым только недавно дали свободу, бывают довольно деструктивны. И при них коммунисты могут победить не со второго, так с третьего раза. Потому что для людей, которые не добились в жизни ничего, «Грабь награбленное» — лучший лозунг. И еще вера в сказки, которую дают коммунисты.

— Сказать, что (Путин) это удивительное, богом нам данное явление, я не могу. Я человек современный и понимаю, что это место может занимать любой другой. Я никогда не видел во власти никакой сакральности.
Я смотрю с другой позиции: мешает ли лично мне данный руководитель страны жить? Нет. Старается ли он что-то сделать? Наверное, да. С тем пониманием вопроса, которое у него есть. Мы сейчас имеем положительный тренд в общем и целом? Да. У нас есть сейчас оппозиция? Есть. Она давит на власть? Давит, ищет дома, машины, квартиры. Давление оказывается — значит система жизнеспособна. Поэтому не гневите бога.

— Я против патриотизма в партийном, так сказать, исполнении, но нельзя негативом жить. В целом идут позитивные процессы. Какие? Уровень жизни растет. Посмотрите, что на дорогах творится. Пробки — обратная сторона того, что богатеют люди. В плане управления массовым сознанием к власти много вопросов, но финансовую и экономическую политику она проводит более качественную, чем нынешние европейские социалисты.

— У нас сейчас великолепная ситуация в стране! Вы знаете, я благодарю Бога… Хоть и не верю в Бога… Я не знаю, кого благодарить, что я родился в это время в этой стране. Это невероятная страна и невероятное время!

Фото: Андрей Рудаков / Bloomberg / Getty Images

— У меня только одна задача, зарабатывать деньги. Это у всех остальных задача — деньги эти отдать в какой-нибудь фонд, который непонятно как будет распилен. У меня простая задача — заработать деньги.
Это остальные говорят: деньги для меня не самоцель, я хочу… А для меня самоцель.

— Во-первых, я — мужчина… Я должен зарабатывать деньги. Не кому-то должен, а природа меня таким создала. Второе — каждому нравится заниматься тем, что у него получается. Мне кажется, что пока в бизнесе у меня получается. И мне это нравится.

— Я практически ничего не читаю. В школе много читал. Что вы хотите вычитать из книги? Успех других людей? Зачем? Этот любимый русской интеллигенцией образ человека с книжкой! Нет, это должно прекращаться, когда тебе стукнуло 17–18 лет. Потом есть мир — и ты должен его познать, сделать это сам.
Культура убивает время. Жизнь настолько коротка, что ты не имеешь права тратить ни одной секунды на всякую хрень!

— Меня больше всего знаете, что расстраивает? Из-за того, что я всегда должен думать о бизнесе, у меня очень маленький объем памяти. Я помню очень мало из прошлого. Я не помню наши маленькие открытия, даже если они происходили каждый день, и мы ими восторгались. Ты должен быть заточен на поиск нового, и оно замещает старое в голове.

— Я живу в России, здесь есть свои особенности, и блаженным я выглядеть не хочу. Если вы считаете, что перед вами Иисус Христос сидит, то вы не в тот кабинет зашли. Я обычный человек с кучей ошибок. Мы каждый день принимаем сотню решений, из них, наверное, 49 ошибочных. Потом за эти ошибки платим, ломаем голову, как все исправить.

— Мне за многое стыдно, я делал немало неправильных вещей. Я же южный человек, в запале машу руками и ногами. Однажды прыгнул через стол и набросился на поставщика.
Я переболел всеми болезнями этого общества: садился нетрезвым за руль, машина у меня переворачивалась. Мне не нравится, что я таким был.

— Я жизнь не рассматриваю как совершенные ошибки, я ее рассматриваю как полученные достижения и удовольствия.

— Правильная жизнь — это когда получаешь удовольствие от того, что делаешь. Если я занимаюсь социальными проектами, строительством стадиона или университета — это не потому, что у меня есть какая-то социальная ответственность, а потому, что мне это нравится.

— Нельзя отдавать свои деньги никому. Хочешь потратить деньги — сам их трать, хочешь отдать на благотворительность — основывай фонд имени Васи Петечкина и сам его контролируй, сам этим занимайся. Я истрачу все свои деньги при своей жизни.

— На Кубани родился и умереть хотел бы тоже здесь. Если противоречия с российской действительностью станут антагонистическими, тогда, наверное, в Новороссийск, на последний пароход.
Но пока противоречия не антагонистические, надо работать. Каждый день улучшать. Русские люди хотят, чтобы все изменилось уже завтра. Так не бывает — нужно подходить эволюционно.

— Меня интересует только то, что произойдет в этой жизни. Что будет после меня, меня не очень интересует. Я живу в Краснодаре — на этом месте 2000 лет назад кочевали скифы и сарматы. Они тоже говорили: «Это наша земля». Кто о них сейчас помнит?

В публикации использованы фрагменты интервью в изданиях Forbes, «Коммерсантъ», «Секрет фирмы», «Сноб», Republic, «Эксперт Юг» и Sports.ru.