Егор Коблик: «Большой урожай на Кубани заставил задуматься о будущем»

— Россия активно развивает аграрный экспорт и может выйти на второе место в мире по экспорту зерна. Повлияло ли это на ваши продажи? Как в целом меняется конъюнктура рынка?

- 2017 год в России был рекордным по производству зерна — из 130 млн тонн зерновых порядка 60 млн тонн было направлено на экспорт. Но именно для нашего бизнеса и производственного процесса объем экспорта не играл большой роли. Для нас намного важнее, что именно и в каких объемах производится в стране.

Мы производим оборудование для переработки, сушки и хранения абсолютно всех зерновых культур. И чем их больше произрастает, тем более востребована наша продукция.

— Как выросли продажи за прошедший год?

— В среднем мы растем примерно на 30% в год. Основной ограничитель — это производственные мощности, мы просто не можем произвести больше. Пропускная способность ежегодно увеличивается где-то на треть.

Спрос на нашу продукцию растет в связи с двумя факторами. С одной стороны, производится все больше и больше зерновых. С другой — старые мощности выбывают из оборота и становятся нефункциональными.

Так как рынок производства зерна растет, то увеличивается и спрос на мощности для хранения выращенной продукции. Мы как раз закрываем нишу обработки и дальнейшего хранения. Ежегодный прирост производства у наших хозяйств-партнеров дает толчок и для нашего развития. Надо успевать за ними.

Есть и второй важный фактор. Те мощности, которые нам достались с советских времен, — это бетонные, линейные элеваторы или старые т.н. токи, где зерно лежит под крышей. Ежегодно они выбывают из строя в огромном количестве, там просто невозможно хранить зерновые.

— Какой процент элеваторов в России уже устарел?

— Доля устаревших элеваторов составляет порядка 70%. Производство зерна, в свою очередь, прирастает ежегодно. При этом максимальное строительство новых мощностей в год — до 3 млн тонн хранения.

Для понимания масштаба проблемы стоит сделать простые расчеты. Первые десять лет после распада Советского союза никто вообще ничего не строил — просто не было такой возможности. Элеваторы стали возводиться последние 10-15 лет.

Даже если взять максимальные 3 млн тонн в год, то мы получим новые хранилища мощностью 40 млн тонн. И только половина из них — автоматизированные комплексы, отвечающие мировым стандартам. Ведь зачастую строят помещения напольного хранения, оборудованные как обычные склады, где зерно загружается лопатой в трактор. Мы выпускаем автоматизированные элеваторы, в которых может работать несколько человек, управляя десятками тысяч тонн обработки.

Поэтому, могу сказать, что даже если мы увеличим мощность завода, то в последующие 20 лет не сможем обеспечить весь существующий спрос.

— Какое место занимает Краснодарский край в структуре ваших продаж? Как вы оцениваете активность бизнеса в регионе? Какие прогнозы можете сделать по работе на Кубани?

— Конкретно для нас Краснодарский край однозначно входит в пятерку самых активных регионов, здесь собирается огромное валовое количество зерна.

При этом, географическое положение Кубани накладывает некоторые особенности на подход аграриев к послеуборочной работе с зерном: собранные культуры проще сразу продавать на экспорт в порты, нежели хранить для последующей более выгодной перепродажи или переработки. В связи с этим многие хозяйства выбирают менее затратный и более простой путь продажи урожая сразу, можно сказать «с комбайна».

Однако эта ситуация начинает принципиально меняться. В прошлом году кубанские хозяйства собрали рекордный урожай. Во-первых, элеваторы не принимали зерно в таких количествах — просто не хватало мощностей. Во-вторых, цена была настолько низкая, что при уборке зерно забирали по 5 рублей за килограмм. А уже через четыре месяца зерно стоило уже порядка 9 рублей.

И вот тогда впервые многие хозяйства, в т.ч. и в Краснодарском крае, задумались, что есть смысл планировать на несколько лет вперед, а не только на сегодняшний день — слишком большими были потери.

— Вы регулярно принимаете участие в выставке «ЮГАГРО», которая проходит в Краснодаре. Что дает вам участие в выставках такого масштаба? Каковы ваши ожидания в этот раз?

— «ЮГАГРО» — одна из самых важных, а, возможно, и самая важная выставка. Она проводится один раз в год в наиболее интересном регионе, который лидирует по сборам зерновых культур в стране. Здесь сосредоточено огромное количество хозяйств, поскольку Кубань — житница России, где сельское хозяйство испокон веков было основной отраслью в развитии.

Мы ждем интереса со стороны сельхозпроизводителей — будем проводить встречи с клиентами и партнерами, покажем им наши новинки и доработанные модели. А также поговорим о перспективах следующего года — выясним, чего они от нас ожидают и что необходимо, чтобы мы были способны осуществить поставленные цели.

— Насколько велика проблема импортозамещения в сфере оборудования для элеваторов и семенных заводов? В частности, многие эксперты отмечали, что в сфере оборудования для сельского хозяйства Россия импортозависима. В вашей сфере ситуация обстоит так же?

— Еще лет пять назад, когда мы только запускали новое производство, нашими основными конкурентами были иностранные компании. За этот период на рынке техники для сельхозтоваропроизводителей зерна мы практически полностью исключили импорт как таковой. По ряду технических параметров мы уже превосходим зарубежные аналоги, а по цене мы намного интереснее. Особенно, когда есть федеральные программы, с которыми выигрыш в стоимости может составлять от 30 до 50%.

Пока импорт остался в сегменте сложных машин. Речь идет, например, о портовых элеваторах и заводах глубокой переработки (в частности, мукомольных), производстве крахмалов, кислот и аминокислот — там, где требуется высокотехнологичное оборудование.

В этот рынок мы только входим, конкуренция там высока. Но ситуация постепенно меняется. В прошлом году мы выпустили целую линейку новых машин для семенных линий — «Воронежсельмаш» стал производить их первым в стране. До этого момента хозяйства приобретали импортное оборудование. Также в этом году мы запустили линейку новых высокопроизводительных сепараторов. В России до сих пор такие машины никто не производил и не производит, подобную технику поставляют из Америки или Швейцарии. Мы вышли на полноценную конкуренцию на рынке, где до сих пор себя уверенно чувствовали только иностранцы.

— Как обстоит дело с оборудованием для семенных заводов? Как вы оцениваете перспективы этого направления?

— Этот рынок колоссальный и крайне интересный. Для того, чтобы вырастить 130 млн тонн зерна в год, нашим аграриям надо покупать каждый год порядка 20 млн тонн семян. Семеноводы последнее время очень хорошо продвинулись и стали выпускать качественные российские семена. Спрос на машины, которыми подготавливаются семена, сейчас огромный.

Есть еще одна тенденция — многие хозяйства, которые имеют площадь посева более 10 тыс. га, стали строить собственные небольшие семенные линии, закладывать участки с целью выращивания семенного материала для себя. Они хотят быть независимыми от любых потрясений, ограничений импорта и задержек поставщиков, которые могут не вовремя произвести поставку. Поэтому этот рынок сейчас на взлете и, по моим оценкам, умножится в два-три раза.

— Осуществляете ли вы весь цикл разработки, начиная от проекта и заканчивая воплощением? Откуда вы берете разработки? Приобретаете ли вы патенты независимых изобретателей?

— У нас есть собственное конструкторское бюро, в котором работает 30 человек. Мы работаем со спросом, а точнее — с запросами наших клиентов, которые ставят нам техническое задание и говорят, что хотят получить. А мы под них уже разрабатываем машину.

Мы не покупаем и не пользуемся чьими-либо технологиями, а предпочитаем вести свои собственные разработки. Тем более, у нас такие возможности есть, т.к. у нас у единственных в стране имеется своя контрольно-испытательная станция, которая представляет собой мини-элеватор. Это лаборатория, в которой мы можем тестировать абсолютно все производимые нами машины, работая на них «до отказа» и разрабатывая новые технологические цепочки.